Флеминг Ян - Живи, Пусть Умирают Другие

---

Агенту секретной службы случается иногда вкусить от шикарной жизни. Некоторые задания требуют от него исполнения роли очень богатого человека.

Наслаждаясь этой ролью, агент позволяет себе немного расслабиться и на короткие мгновения забыть об опасности и преследующей его угрозе гибели. Бывают и такие случаи, как, например, сейчас, когда агент является гостем дружественной секретной службы.
С того самого момента, как лайнер авиакомпании «БОАК» подрулил к международной стоянке аэропорта Айдлуайлд, с Джеймсом Бондом обращались как с королевской особой.
Выйдя вместе с другими пассажирами из самолета, он приготовился к долгой процедуре прохождения через чистилище санитарного, иммиграционного и таможенного контроля США, печально известной своей мучительностью. Он подумал, что придется провести не меньше часа в душных, выкрашенных в грязно-зеленый цвет комнатах с застоявшимися запахами прошлогоднего воздуха, пота, а также вины и страха, которые витают над всеми пограничными пунктами, страха перед закрытыми дверьми с табличками «Посторонним вход воспрещен», за которыми скрываются въедливые служащие, шкафы с папками, трескучие телетайпы срочной связи с Вашингтоном — с Комитетом по борьбе с наркобизнесом, контрразведкой, министерством финансов и ФБР.
Пересекая под пронизывающим январским ветром бетонированную площадку перед входом в здание аэропорта, он заметил на экране компьютера светящуюся надпись — «Бонд, Джеймс, британский дипломатический паспорт № 0094567». После короткой паузы машина получила ответ, тоже появившийся на экране, — «отрицат., отрицат., отрицат.».

И вдруг информация ФБР — «положит., ждите, проверка». Видимо, в электронной системе связи ФБР быстро заработали контакты с Центральным разведывательным управлением, потом засветилась надпись: «ФБР аэропорту Айдлуайлд: Бонд о'кей, о'кей» и вежливый служащий вручил Бонду его паспорт с дежурным: «Счастливого пребывания, мистер Бонд».
Бонд пожал плечами и последовал за прочими пассажирами по коридору, образованному проволочными заграждениями, к двери, на которой было написано — «Санитарный контроль США».
В данном случае это было всего лишь докучливой формальностью, но ему неприятна была сама мысль о том, что досье на него имеется в распоряжении иностранной державы. В его деле главное оружие — анонимность.

Даже самая малая толика подлинной информации о нем, просочившаяся в какую бы то ни было картотеку, умаляет его ценность, а в конечном итоге представляет угрозу и самой его жизни. Здесь, в Америке, где о нем знали все, он чувствовал себя словно негр, у которого врач-колдун похитил тень.

Жизненно важная часть его самого была в закладе, в чужих руках. Разумеется, здесь были друзья, но все же...
— Мистер Бонд?
Приятный на вид мужчина в штатском с неопределенными чертами лица вышел из тени здания санитарного контроля.
— Моя фамилия Хэллоран. Рад познакомиться с вами. Они пожали друг другу руки.
— Надеюсь, перелет был нормальным. Пожалуйста, следуйте за мной.
Он обернулся к полицейскому, охранявшему вход:
— Все в порядке, сержант.
— Понятно, мистер Хэллоран. Всего доброго. Все остальные пассажиры проследовали внутрь, Хэллоран же повернул налево, в сторону от здания.

Другой полицейский уже держал открытыми маленькие ворота в высоком заборе, обозначающем границу.
— До свидания, мистер Хэлл

Форсайт Фредерик - День Шакала

---

Холод раннего весеннего парижского утра становился еще более пронизывающим от осознания того. что предстояло привести в исполнение смертный приговор. 11 марта 1963 года, в шесть часов сорок минут, во внутреннем дворе Форта д'Иври офицер французских ВВС стоял у вбитого в гравий столба со связанными за спиной руками и, все еще не веря своим глазам, смотрел на взвод солдат, выстроившихся в двадцати метрах от него.
Скрипнул гравий под легкими шагами, черная повязка легла на глаза Жана-Мари Бастьена-Тири, тридцати пяти лет от роду, подполковника. Клацанье затворов заглушило бормотание священника.
За стеной форта водитель грузовика "берлье" нажал на клаксон, так как шустрая легковушка пересекла ему путь. Гудок заглушил команду "Целься!", поданную командиром взвода.

Треск ружейных выстрелов остался незамеченным в просыпающемся городе, разве что поднял в небо стайку голубей. Эхо растворилось в нарастающем шуме уличного транспорта.
Расстрел этого офицера, возглавлявшего группу боевиков секретной армейской организации (ОАС), приговорившей к смерти генерала де Голля, президента Франции, был призван положить конец дальнейшим попыткам покушения на жизнь главы государства. По иронии судьбы, он стал началом нового этапа яростной схватки. Чтобы найти объяснение этому парадоксу, необходимо напомнить, почему в то мартовское утро изрешеченное пулями тело повисло на веревках во дворе военной тюрьмы под Парижем...
***
Солнце наконец скатилось за стену дворца, длинные тени, упавшие на двор, принесли долгожданную прохладу. Даже в семь часов вечера самого теплого дня года температура воздуха не желала падать ниже двадцати пяти градусов.

По всему городу парижане усаживали ворчащих жен и галдящих детей в автомобили и поезда, чтобы отправиться за город на субботу и воскресенье. А несколько мужчин, собравшихся в предместье Парижа, решили, что этот день, 22 августа 1962 года, должен стать последним для Шарля де Голля, президента Франции.
Пока городское население готовилось бежать от жары к относительной прохладе рек и лесов, в Елисейском дворце продолжалось заседание правительства. На гравии двора, образовав замкнутый на три четверти круг, застыли шестнадцать черных автомобилей "ситроен DS". Водители, сбившись в кучку у западной стены, куда тень упала раньше всего, лениво болтали, давно привыкнув к тому, что большую часть рабочего дня им приходилось ждать своих высокопоставленных пассажиров.
В половине восьмого недовольное брюзжание водителей по поводу затянувшегося совещания прервало появление швейцара за стеклянными дверьми дворца. Он дал знак охране, водители побросали недокуренные сигареты и втоптали их в гравий.

Внутренне подобрались сотрудники службы безопасности и охранники. Распахнулись массивные железные ворота.
Водители уже разошлись по машинам, когда появилась первая группа министров. Швейцар открыл дверь, и члены кабинета спустились по шести ступенькам, ведущим во двор, обмениваясь пожеланиями хорошего отдыха. "Ситроены" по очереди подкатывали к ступенькам, швейцар с поклоном открывал заднюю дверцу, министры рассаживались, и мимо отдающих честь республиканских гвардейцев машины выезжали на Фобур Сен-Оноре.
Спустя десять минут двор опустел. Остались лишь два длинных лимузина "ситроен DS 19", которые медленно подкатили к ступенькам. В первом, украшенном флажком президента Французской Республики, за рулем сидел Франсуа Марру, водитель-полицейский из центра подготовки