Фолкнер Уильям - Дым



Уильям Фолкнер
Дым
Ансельм Холленд приехал в Джефферсон много лет назад. Откуда он прибыл
- никто не знал. Но в те дни он был человек молодой, должно быть
незаурядный, во всяком случае видный собой, потому что года через три он
женился на единственной дочери владельца двух тысяч акров самой лучшей
земли в наших краях и переселился в дом к своему тестю, где его жена через
два года родила ему сыновей-близнецов, а несколько лет спустя тесть умер,
оставив Холленда хозяином всей фермы, записанной на его жену. Но и до
смерти тестя мы, джефферсонцы, уже наслушались его разговоров - что-то
чересчур громко он говорил: "Моя земля, мое поле"; и те, чьи отцы и деды
родились тут, посматривали на него косо, считая его человеком бессовестным
и (судя по рассказам его белых и черных арендаторов, да и всех, кто имел с
ним дело) жестоким. Но из жалости к его жене и уважения к тестю мы
относились к нему вежливо, хотя и недолюбливали его. А когда и жена
умерла, оставив ему двух малышей-близнецов, мы решили, что во всем виноват
он, что жизнь ее была отравлена грубостью этого безродного чужака. Когда
сыновья выросли и (сначала один, потом другой) совсем ушли из дому, мы
даже не удивились. А когда его полгода назад вдруг нашли мертвым,
запутавшимся в стремени лошади, на которой он ехал верхом, и со следами
ушибов на теле оттого, что лошадь, очевидно, протащила его сквозь железную
ограду (вся спина и бока лошади были в рубцах от побоев, нанесенных, как
видно, в припадке бешенства), никто из нас не пожалел его, потому что
незадолго до смерти он совершил поступок, который всем, кто жил в то время
в нашем городе и думал по-нашему, показался чудовищным преступлением. В
день, когда он умер, мы узнали, что он разрыл могилы на семейном кладбище,
где были похоронены предки жены, не пощадив и той могилы, где уже тридцать
лет покоилась его жена. И вот этого сумасшедшего, одержимого ненавистью
старика похоронили среди могил, которые он пытался осквернить, а в
положенный срок его завещание было вскрыто и подано на утверждение. Нас
оно ничуть не удивило. Мы не удивились, что даже из гроба он нанес
последний удар именно тем, кого он был властен обидеть или оскорбить:
своим родным сыновьям.
В год смерти отца близнецам исполнилось сорок лет. Ансельм, младший,
был, по слухам, любимцем матери - может быть, потому, что больше походил
на своего отца. Но после смерти матери, когда мальчики были еще совсем
детьми, мы слышали, что старый Анс вечно ссорится с молодым Ансом, а
Вирджиниус, второй близнец, старается их помирить, за что его ругательски
ругают и отец и брат. Но он иначе не мог, этот Вирджиниус. А другой брат
тоже был с характером: лет шестнадцати он удрал из дому и пропадал десять
лет. Вернулся он уже совершеннолетним и официально потребовал у отца,
чтобы тот разделил всю землю, которая, как он узнал, была только под
опекой старого Анса, и отдал ему, Ансу, младшему, его надел. Старый Анс в
ярости отказался. Должно быть, и сын требовал землю с такой же яростью -
оба они, старый Анс и молодой Анс, стоили один другого. А потом мы узнали,
что, как ни странно, Вирджиниус стал на сторону отца. Так мы по крайней
мере слышали, потому что землю никто не тронул, и нам рассказывали, что
после бешеной ссоры, какой даже у них никогда не бывало, - такой страшной,
что слуги-негры разбежались и прятались всю ночь, - молодой Анс уехал,
забрав принадлежащую ему упряжку мулов, и с этого дня до самой смерти
отца, даже после того как и Вирджини



Содержание раздела